Любимая война и источник силы читать. Воин любви

Имидж Воина Духа, Воительницы Души При создании своего имиджа Воин Духа, Воительница Души руководствуются принципами адекватности и целесообразности; Воин Духа, Воительница Души легко меняют свой облик в зависимости от конкретных целей и задач; Воин Духа,

Основные качества Воина Духа, Воительницы Души Воин Духа, Воительница Души – это Божественный ранг бытия человеческого существа; Воином Духа, Воительницей Души становятся, служа Божественной Любви в процессе развития и совершенствования; Качества Воина Духа,

Становление Воина Духа Осознай цель и смысл своей жизни и своё Божественное предназначение. Пойми, чего ты хочешь и ожидаешь от жизни. Цель станет твоей руководящей силой и позволит вписаться в путь Сердца и Любви – единственный путь, достойный человеческой

Путь Воина Духа как развитие и совершенствование лучшего Многие думают, что в этой жизни множество путей достижения истины. Но мало кто ответит на вопрос: что ты подразумеваешь под словом «истина»? И поиск «истины» продолжают, возможно, много раз проходя мимо неё…На

Барьеры на Пути Воина Духа Вступив на путь Воина Духа, ты и не представляешь, с какими препятствиями можешь столкнуться. К тому же у тебя пока нет чёткого понимания цели и задач, которые придётся решать. И если ты ожидаешь, что с твоими-то способностями добьёшься

Решения и действия Воина Духа В самом начале своего пути Воина Духа ты понимаешь, что в твоей жизни нет гармонии. Для создания гармонии нужно выстроить своё бытие, свои взаимоотношения, свой быт, эмоции и действия так, чтобы они обеспечивали увеличение твоей

Жизнь Воина Духа Бытие и жизнь Воина Духа – это особое состояние, особый образ мышления и действий, при котором человеческие честь, достоинство и доблесть являются важными силами, а слияние (сонастройка) самосознания, внимания и физического тела с Духом – постоянный

Судьба Воина Духа Очень важно принять свою Судьбу. Что это значит? Во-первых, нужно понять, что твоя Судьба для тебя – самый великий Учитель. Судьба-учитель задаёт тебе вопросы, на которые ты должен найти ответы, создаёт ситуации, которые развивают тебя как человека, делает

Бытие Воина Духа Бытие – это живая сила, рождённая Духом и Душой на основе Любви. В Божественной части человеческого существа находится источник бытия – Сердечный центр.Как сила, Бытие стремится быть мощнее и многограннее. Расширение бытия увеличивает индивидуальную

Быт Воина Духа Воспринимая свой быт, бытие и самого себя как силы, Воин Духа безупречно относится к быту и ко всему, из чего он состоит, вплоть до мелочей.Человеческая Этика и человеческое бытие – основа, на которой Воин Духа выстраивает свой быт.Порядок, чистота,

Социальные дела Воина Духа Сердцевиной любой социальной системы является эгрегор. Эгрегоры имеют эго. Таким образом, любая социальная система служит усилению эгоистической, нечеловеческой части в мире, реальности.Люди, находящиеся в любой социальной системе, зависимы

Общение и деловые переговоры Воина Духа Общаясь с социальными лицами, сохраняй позитивное, трезвое и уважительное отношение к ним.Это позволит поддерживать дистанцию в общении, не задевая самолюбие людей. Уважение расположит к тебе силы, которые выводят на контакт

Провозвестие Воина духа Я – Огонь. Ты – пламя, плоть от плоти Моей. Прахом к Земле, пламенем к Небу – спеши, не медли!Я – Свет. Ты – в свет приходящий, на свете живущий, к Свету стремящийся – спеши, не медли!Радуги встают на полях, птицы Ирийские слетают с Небес на Землю,

Посвящается бабушке Алисе – твои пальцы плясали над этими бусинами и привели ко мне Марию

«Я не боюсь… Я была рождена для этого».

Жанна д’Арк

Glennon Doyle Melton

Love Warrior: A memoir

Copyright © Glennon Doyle Melton 2016

All rights throughout the world are reserved to Momastery, Inc

Cover art by Joanna Kosmides Edwards

© Новикова Т.О., перевод на русский язык, 2017

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2017

Прелюдия

Почти пора. Мы с отцом стоим у края длинной белой ковровой дорожки, расстеленной по только что подстриженному газону. Двор, где прошло детство Крейга, полностью изменился с началом осени – и в связи с этим днем. У меня платье с глубоким декольте, и мне холодно. Я поднимаю лицо к солнцу. От яркого света я прищуриваюсь, и солнце, листья и небо сливаются воедино в некий калейдоскопический узор голубого, зеленого и оранжевого. Листья, мой будущий муж, наши родственники – все выглядит наилучшим образом. Нам всем предстоит превратиться в нечто другое. Мы становимся новыми. Сегодня – день становления.

Мы ждем, когда заиграет музыка, чтобы тронуться в короткий путь к Крейгу – путь в вечность. Я смотрю на него. Красивый молодой мужчина стоит в конце ковровой дорожки и явно нервничает. Он поправляет галстук, сцепляет руки, потом нервно засовывает их в карманы. Он так нервничает, что мне хочется побыстрее подойти к нему и взять за руку. Но мои руки заняты: одну держит отец, а другая лежит на животе. Я на мосту между прошлым и будущим. Я смотрю на Крейга, а все гости поворачиваются и смотрят на меня. Их внимание меня смущает. Я – невеста-обманщица. Мое платье слишком туго облегает талию, я приклеила накладные ресницы, на мне тиара со стразами, а каблуки тонки, как щепки. Я чувствую себя ряженой, а не нарядной. Но именно так и должны выглядеть невесты. После этого дня я буду хорошей женой и матерью – той, кем и должна быть.

Звучит музыка. Отец сжимает мою ладонь. Я смотрю ему в лицо. Он улыбается и говорит:

– Пошли, дочка!

Он подхватывает меня под руку, и я чувствую его тепло и близость. Мы идем по ковровой дорожке. У меня начинает кружиться голова, и я смотрю на сестру. Она стоит слева от священника. На ней огненно-красное платье. Волосы она собрала в высокую прическу. Спина ее гордо выпрямлена, и ее уверенность мгновенно смывает весь мой страх. Если здесь кто-то и знает, что делает, так это она. Она улыбается, и ее решительный взгляд говорит мне: «Если ты подойдешь, я встану рядом с тобой. Если ты повернешься и сбежишь, я последую за тобой, и мы ни разу не оглянемся. Что бы ты ни сделала, сестра, ты будешь права». Со дня ее рождения я слышала от нее только одно: «Ты права.

– Кто отдает эту женщину?

– Ее мать и я, – отвечает отец.

Отец передает мою руку Крейгу, и он сжимает ее, как и должен. Неожиданно отец отступает, и мы с Крейгом остаемся стоять лицом к лицу. Наши руки дрожат, но мы крепко держимся друг за друга. Я устремляю взгляд вниз и думаю, кто же из нас держит другого. Нам нужен кто-то третий, кто удержит наши руки. Я смотрю на сестру, но в этом она не может мне помочь. Третьего не дано. Таков брак.

Когда наступает время произносить обеты, я говорю Крейгу, что он – доказательство того, что Бог знает обо мне и любит меня. Крейг кивает, а затем клянется, что до конца жизни я буду для него главным человеком. Я смотрю ему в глаза и принимаю его обет от своего имени и от имени нашего ребенка.

Священник произносит:

– Объявляю вас мужем и женой, мистер и миссис Мелтон!

Свершилось! Я стала новым человеком. Миссис Мелтон. Надеюсь, я стану лучше, чем была. Надеюсь, так и будет. И все, кто собрался на нашем дворе, надеются на это.

Я решила написать историю своего брака. Когда я только взялась за нее, то начала со свадьбы. Я думала, что брак начинается именно в этот момент. Но это было моей ошибкой.

Мы вернемся к моей свадьбе и всей этой ужасной магии. Но сейчас я хочу начать с самого начала. Как оказалось, это единственный выход.

Часть первая

1
Притворщица

Меня любили. Если бы любовь могла предотвращать боль, я бы никогда не страдала. Мой кожаный детский альбом с красиво выведенным именем ГЛЕННОН на первой странице открывается длинным стихотворением, написанным моим отцом. В альбоме собрано множество фотографий моей очаровательной матери, держащей меня за крохотную розовую ручку с браслетиком. После моего рождения отец написал такие стихи:

Это не было
Плачем
Тот первый крик.
Это были фанфары,
Провозглашающие чудо,
Которое никогда
Не может
Повториться.
Не было шелковых простыней,
Не было служанок,
Не было посланцев с драгоценностями,
Не было труб и торжественных объявлений.
Ничего не было!
Разве никто не знает,
Что случилось?!
Родилась принцесса!

Меня любили. Точно так же любили и мою дочь. И все же, когда ей было девять лет, она присела на краешек моей постели, посмотрела на меня своими карими глазами и сказала:

– Я большая, мама. Я больше других девочек. Почему я такая? Я снова хочу быть маленькой…

Слова давались ей с трудом. Ей явно не хотелось говорить со мной об этом. Она стыдилась своей тайны. Я смотрела на ее щечки с дорожками слез, косички, блеск на губах и грязь на руках – она только что лазила на баньян в нашем дворе. Я пыталась найти достойный ответ, но мне ничего не приходило на ум. Все, что я знала о теле, женственности, силе и боли, тускнело, когда моя девочка произносила это слово – «большая». Для нее это было проклятием, неисправимым состоянием, тайной, отдаляющей ее от грации и красоты. Это скрывалось где-то внутри и угрожало ее отношениям с окружающим миром.

Дочка не спрашивала, как справиться со своими размерами. Она хотела знать, как ей, такой, какова она есть, жить в этом конкретном мире? Как ей стать маленькой – такой, какой хочет видеть ее мир? А если она продолжит расти, то найдется ли кто-то, кто полюбит ее? Я смотрела на дочь и не могла сказать: «Но ты совсем не большая, дорогая ». Она не большая, но и я тоже. Я никогда не была большой, ни единого дня. Это неважно. Мы с дочерью думаем об этом. Мы знаем, чего хочет от нас мир. Мы знаем, нам нужно решить: оставаться ли нам маленькими, тихими и простыми или расти большими, шумными и сложными, какими мы и должны быть. Каждая девочка должна понять, останется ли она самой собой или подчинится желаниям мира. Будет ли стремиться к обожанию или станет сражаться за любовь.

Сидящая на постели страдающая девочка с косичками была мной – той малышкой, какой я была когда-то, женщиной, которой я являюсь сейчас. Я до сих пор пытаюсь ответить на важные вопросы. Как мне быть свободной и оставаться любимой? Должна ли я быть истинной леди или человеком в полном смысле этого слова? Могу ли я раскрываться и развиваться или должна остановиться и быть такой, какой хочет меня видеть мир?

* * *

Мне четыре года. Мой отец – тренер нашей школьной футбольной команды. В день игры мама надевает на меня пушистое пальтишко, шапочку и перчатки. Она встает передо мной на колени и любуется своей работой. Она счастлива. Она обхватывает мое личико ладонями, поворачивает меня к себе и целует в нос. Вместе мы натягиваем на мою младшую сестренку Аманду теплый комбинезон. Аманда – наша радость, мы с мамой целыми днями одеваем и переодеваем ее. Одев ее, мы наклоняемся и целуем ее в щечки, а она брыкается и смеется – ручки ее растопырены в разные стороны, и она напоминает морскую звезду.

Мы загружаемся в машину и направляемся к школе. Затем идем к стадиону, слушая, как осенние листья хрустят под нашими ногами. Поднимаемся по засыпанной попкорном лестнице. Я слышу громкую музыку оркестра, чувствую запах хот-догов. В ушах гремит рев болельщиков. На стадионе царит полный хаос, но моя ручка в перчатке надежно зажата в маминой руке. Она уверенно ведет меня вперед. Мы подходим к входу. Билетерши улыбаются, прижимают руки к груди и говорят:

– До чего же вы трое хорошенькие!

Они пропускают нас внутрь: мы – девочки тренера, и платить за вход нам не надо. Мы с мамой улыбаемся билетершам, благодарим их и присоединяемся к восторженной толпе, освещенной яркими прожекторами стадиона. Увидев нас, школьники и родители расступаются, уступая дорогу. Тихое почтение – так мир реагирует на красоту моей матери. Увидев ее, люди замирают в ожидании и надежде, что ее взгляд остановится на них. И это происходит всегда. Мама всегда находит время для людей. Посторонние обращают на нее внимание, и она отвечает им тем же. Она – королева, которая правит миром с теплотой и добротой. Я наблюдаю и учусь у мамы. Каждый день ей говорят: «У вас такой очаровательный ребенок!» И мне нужно знать, что делать, потому что красота – это ответственность. Я понимаю, что люди многого ожидают от меня.

Судя по детским фотографиям, я была очень красивым ребенком: золотисто-русые локоны до талии, фарфоровая кожа, широкая улыбка и яркие карие глаза. Когда мной восхищаются, я всегда отвечаю на внимание. Я понимаю, что красота – это разновидность доброты. Нужно уметь отдавать, и я пытаюсь быть щедрой. Чтобы поддержать баланс, родители часто напоминают мне, что я умна. Я научилась читать в четыре года. Я разговариваю, как взрослая. Но я очень скоро понимаю, что быть умной гораздо сложнее, чем красивой. Люди подходят ко мне и гладят по волосам, но когда я уверенно и четко заговариваю с ними, их глаза расширяются, и они отступают. Их привлекает моя улыбка, но моя откровенность отпугивает. Они быстро берут себя в руки и начинают смеяться, но дело уже сделано. Я почувствовала это. Они хотели восхищаться мной, а я осложнила им задачу, включив себя в этот опыт общения. Я начинаю понимать, что красота согревает людей, а ум – охлаждает. Я понимаю, что быть любимой за красоту – сложная ситуация для девочки. Спустя годы, когда я стала менее красивой, когда уже не было царственных локонов, которые так приятно трепать, и идеальной кожи, которой можно восхищаться, когда я перестала быть маленькой, простой и драгоценной, мне пришлось задуматься, достойна ли я любви и могу ли предложить ее кому-то. Утрата красоты воспринимается как изгнание из рая. Я почувствовала себя бесполезной. Мне казалось, что я не выполнила свою часть сделки, и весь мир разочарован во мне. Чем я могу согреть людей, если лишилась своей красоты?

Но пока что мы трое абсолютно идеальны. Мы устраиваемся на трибунах и радостно поддерживаем нашу команду. Когда игра заканчивается, я выбегаю на поле, потому что папа ищет меня – он всегда меня ищет. Я бегу мимо игроков к нему, и он поднимает меня высоко над головой. Команда расступается, чтобы мы могли покружиться. Мы кружимся, пока прожекторы и лица зрителей на трибунах не сливаются в единое целое. Весь мир расплывается. Отчетливо я вижу только лицо отца. Он опускает меня. Я вижу, что к нам пробираются мама и сестра. Мама сияет. Вся ее красота – только для отца. Она ярче и сильнее всех прожекторов, вместе взятых. Папа обнимает ее обеими руками, а потом подхватывает нашу маленькую Аманду и целует ее в щечки. Мы четверо оказываемся на острове. Такое повторяется после каждой игры – и неважно, выиграли мы или проиграли. Победа нашего отца – это мы. Мы поворачиваемся и начинаем пробираться через толпу. Теперь это не остров, а парад. Люди улыбаются, увидев, как мы четверо держимся за руки. Нам машут со всех сторон. Над стадионом гремит гимн школы. Мы возвращаемся в машину и едем домой.

* * *

Мне десять лет. Я пытаюсь вжаться в угол замшевого дивана в бабушкиной гостиной. Мои двоюродные сестры гоняются друг за другом по всему дому с громкими криками и воплями – настоящий торнадо. Сейчас лето, и дети по большей части, в купальниках, словно так и должно быть. Девочки легкие и стройные, они держатся стайкой и движутся словно маленькие рыбки. Они играют вместе, но игра предполагает отказ от самосознания, а единство требует чувства принадлежности. У меня нет ни того ни другого, и я не могу к ним присоединиться. Я – не рыбка. Я крупная, одинокая и отдельная ото всех, как кит. Вот почему я вжимаюсь в спинку дивана и наблюдаю.

Я сжимаю опустевшую миску из-под картофельных чипсов и слизываю соль с пальцев. Мимо проходит тетя. Она видит меня, смотрит на моих сестер и говорит:

– Почему бы тебе тоже не поиграть, Гленнон?

Она заметила, что я не принадлежу к общему кругу. Мне стыдно.

– Я просто смотрю, – отвечаю я.

Тетя улыбается и с теплотой и удивлением произносит:

– Мне нравятся твои тени для век.

Я касаюсь рукой лица – я совсем забыла, что утром двоюродная сестра Карен накрасила мне глаза фиолетовыми тенями. По дороге из нашего дома в Вирджинии к тете в Огайо я была полна радостного предвкушения. В этом году я стану другой девочкой. За это время Карен изменит меня, сделает похожей на себя. Я буду так же пахнуть и буду такой же стройной, как она. Она снова сделает меня красивой. Тем утром я сидела на полу спальни Карен в окружении щипцов для завивки и коробок с косметикой, ожидая волшебного превращения. Закончив, Карен протянула мне зеркало. Я попыталась улыбнуться, но сердце мое упало. Мои веки были измазаны чем-то фиолетовым, а щеки – розовым. Вот почему тетя удивилась, а не впечатлилась моей красотой. Я улыбаюсь и говорю:

– Я как раз собиралась их смыть.

Я слезаю с дивана и направляюсь в ванную.

Я поднимаюсь по лестнице и закрываю за собой дверь. Мне хочется принять ванну. Это мое убежище. Включаю воду, и голоса в доме становятся тише. Когда ванна наполняется, снимаю одежду, залезаю и расслабляюсь. Закрываю глаза и погружаюсь в воду с головой. Потом открываю глаза и рассматриваю свой подводный мир – такой тихий, далекий от всего, безопасный. Волосы плывут по воде над моими плечами. Я протягиваю руку и касаюсь их. Вода постепенно остывает, я открываю сток и смотрю, как обнажается мое тело. Вот, опять… Я не могу это остановить. Я становлюсь все тяжелее и тяжелее. Сила тяжести нарастает на глазах и прижимает меня к белоснежной ванне. Меня буквально притягивает к центру Земли. Воды осталось несколько дюймов. Я вижу свои широкие, крупные бедра и думаю: «А есть ли в мире другие такие же большие девочки? Чувствует ли кто-нибудь еще себя таким же тяжелым?» В конце концов я остаюсь в пустой ванне – обнаженная, выставленная напоказ, несчастная. Я поднимаюсь, вытираюсь, одеваюсь и спускаюсь вниз. На кухне я останавливаюсь, чтобы насыпать себе еще чипсов, а потом направляюсь к дивану.

Телевизор включен. Показывают фильм о женщине лет на тридцать меня старше. Она целует своих детей на ночь, забирается в постель к мужу и лежит с открытыми глазами, пока он не заснет. Тогда она поднимается, тихо выходит из спальни и направляется на кухню. Останавливается у стола и берет журнал. Камера крупным планом показывает фотографию худой блондинки на обложке. Женщина откладывает журнал и подходит к холодильнику. Она достает коробку с мороженым, берет большую ложку и начинает есть, жадно, порцию за порцией, словно давно голодала. Я никогда не видела, чтобы кто-то ел подобным образом. Эта женщина ест так, как хотела бы есть я сама – как животное. Постепенно безумие на ее лице сменяется безразличием и отстраненностью. Она продолжает есть, но теперь механически, как робот. Я смотрю на нее и со стыдом и радостью думаю: «Она такая же, как я. Она тоже отверженная». Женщина доедает мороженое, заворачивает картонку в пакет и прячет на дне мусорного бака. Потом идет в ванную, запирает дверь, наклоняется над унитазом и вызывает у себя рвоту. Женщина садится на пол и явно испытывает облегчение. Я поражена. Мне приходит в голову мысль: «Вот чего мне не хватает: облегчения. Вот как можно все исправить. Вот как можно не быть отверженной».

Пару месяцев я объедаюсь, а потом вызываю у себя рвоту по несколько раз в день. Каждый раз, почувствовав свою отверженность и недостойность, ощутив тоску и печаль, я избавляюсь от них с помощью еды. И тогда печаль сменяется сытостью, столь же непереносимой. И я избавляюсь от всего съеденного. Ощущение вторичной пустоты приятнее, потому что это вымученная пустота. Я слишком устала, слишком разбита и слаба, чтобы что-то чувствовать. Я не чувствую ничего, только легкость – легкость в голове, легкость в теле. Булимия становится моим прибежищем, куда я возвращаюсь вновь и вновь, чтобы побыть в одиночестве, ничего не чувствовать и чувствовать сразу все. Здесь я в безопасности. Булимия – это созданный мной мир, потому что я не умею жить в мире реальном. Булимия – это моя безопасная гавань, моя смертельная ловушка. Здесь никому, кроме меня самой, не удастся причинить мне боль. Я далеко от всех – и мне хорошо. Я могу испытывать любой голод, и здесь я могу быть такой худой, какой захочу.

* * *

За булимию приходится платить. Пока я не выбрала для себя булимию, мы с сестрой жили одной жизнью. У нас не было ничего своего – мы делили даже одеяло, и это давало нам ощущение безопасности. Я ложилась в постель, заворачивалась в свой угол, потом бросала край одеяла сестре, и она заворачивалась в свой. Однажды край сестры упал на пол, и я забрала его себе. Аманда больше не просила об этом. Ей больше не нужно было наше одеяло. Она была более бесстрашной, чем я.

У Аманды длинные ноги, и она легко, красиво и уверенно движется по жизни. Я не такая, поэтому придумала для себя мир с булимией – и живу в нем. Если создать картину моего жизненного пути, вы увидите наши с сестрой следы, идущие рядом. Но в один день я уселась на песок и отказалась идти дальше. По следам Аманды можно прочитать, что она годами стояла рядом, не понимая, почему я боюсь идти. Она не понимала, почему мы были вместе, а на следующий день каждая стала сама по себе.

* * *

Мне тринадцать. Я сижу на переднем сиденье отцовского грузовика. Он смотрит на дорогу и говорит, что они с мамой нашли в моей комнате несколько мисок. Каждый вечер я беру с собой в постель две миски – одну с едой, другую для рвоты. Миски я оставляю под кроватью, и запах постоянно напоминает всем, что мне не стало лучше. Родители приходят в отчаяние. Они отправляют меня к психологам, пичкают лекарствами, уговаривают – но ничего не помогает. Мое сиденье отодвинуто дальше, чем у отца, и я особенно остро чувствую себя огромной и толстой. Я больше, чем отец, и это ужасно. У меня курчавые рыжие волосы, у меня плохая кожа – настолько плохая, что мне даже больно. Я пыталась прикрыть недостатки макияжем, и теперь коричневатая жидкость стекает по моей шее. Мне стыдно, что отцу приходится возить меня, как какую-то вещь. Я хочу стать маленькой, чтобы обо мне заботились. Но я не маленькая. Я большая и толстая. Я тяжеловесная. Я чувствую, что занимать столько места в этом грузовике, в этом мире, просто неприлично и невежливо.

– Мы любим тебя, Гленнон, – произносит отец.

Его слова меня смущают, потому что просто не могут быть правдой. Я поворачиваюсь к нему и говорю:

– Я знаю, что ты врешь. Разве можно любить это лицо? Посмотри на меня.

Я буквально вижу, как эти слова вылетают из моего рта, и тут же думаю: «Гленнон, ты ведешь себя отвратительно. Как можно так говорить?» Я уже не понимаю, какой голос принадлежит мне – голос чувств или голос, осуждающий эти чувства? Я не понимаю, что реально, а что нет. Я просто знаю, что некрасива, и каждый, кто говорит, что любит меня, делает это лишь из жалости. Мои слова шокируют отца. Он останавливает грузовик и поворачивается ко мне. Не помню, что он говорит.

Среднюю школу я преодолевала так, как кит преодолевал бы марафон: медленно, болезненно, с огромными усилиями и страданиями. Но в то лето, что отделило среднюю школу от старших классов, моя кожа немного очистилась. Я нашла одежду, скрывающую мои неприятные округлости. Тем летом на меня снизошло озарение: может быть, стоит поучиться у рыбок, чтобы притвориться одной из них . Может быть, красивые девочки примут меня, если я буду носить правильную одежду, больше улыбаться, понимать намеки лидеров, не проявлять милосердия и не показывать уязвимости? Может быть, если я притворюсь уверенной в себе и классной, мне поверят? Поэтому каждое утро перед тем, как пойти в школу, я твержу себе: «Затаи дыхание, пока не вернешься домой». Я расправляю плечи, улыбаюсь и выхожу в холл как истинный супергерой. Всем кажется, что я наконец-то обрела себя. Конечно же, этого не произошло.

Я нашла себе представителя – девушку жесткую и сильную настолько, чтобы выжить в старших классах. Я отправляю этого представителя вместо себя, и мне самой никто не может причинить вред. Она уверена в себе, а я нашла для себя выход. Весь день в школе я не дышу, а вернувшись домой, расслабляюсь: сначала объедаюсь, потом бегу в туалет. Отличный ритм. Я становлюсь популярной среди девочек. Они чувствуют, я знаю нечто такое, что не известно им. Со временем я начинаю замечать, что мальчики обращают на меня внимание. Проходя мимо, я своим поведением словно говорю им: «Теперь я могу играть в ваши игры» . А потом усаживаюсь возле шахматной доски и жду, когда мной начнут играть. И как это всегда бывает с пешками, меня съедают.

* * *

У меня сохранилось яркое воспоминание о первом сексе: Camel Lights. Как-то после школы я оказалась в широкой постели моего бойфренда. Он был старше меня. Под его весом я буквально задыхалась и думала только о том, как долго это продлится. Из пластикового приемника доносилась музыка. The Eagles, Hotel California. Первые же ноты напугали меня до смерти. Бойфренд елозил на мне, как огромный, неловкий малыш, а я осматривала его комнату. На шкафу я увидела пачку Camel Lights. На пачке сигарет лежала зеленая зажигалка. Эти сигареты и зажигалка напомнили мне нас обоих, елозящих друг на друге и старающихся быть полезными. Я точно поняла, что зажигалка – это я. Потом парень перестал ерзать, но так и остался на мне. Hotel California еще не закончился. Я подумала, что длинная песня – это сигнал: жизнь не только мрачна и безнадежна, но еще и бесконечно длинна. После того дня мы занимались сексом еще год, но никогда больше не было музыки, света и постели. Все происходило на бетонном полу в темной подсобке в подвале дома его родителей. Ему хотелось сделать особым лишь наш первый раз.

Похоже, одиночество неумолимо преследует каждое человеческое существо.

Для среднего человека одиночество - самое непосредственное проявление тех воображаемых отношений, которые сложились у нас с миром и с другими людьми. Мы все окружены большим числом людей: семья, друзья, начальство, подчиненные, соседи, но, тем не менее, мы чувствуем себя среди них одиноко. Нас учили обладать, использовать, добиваться, бояться, лгать и скрывать, но не преодолевать, общаться и любить. Мы так устраиваем свою жизнь, чтобы остаться в одиночестве.

Мы также живем среди природы, имеющей мириады форм и расцветок, среди разнообразных деревьев и животных, среди рек, океанов, пустынь, джунглей, озер и гор, на прекрасной планете, мы можем мечтать под небесным сводом в свете бесчисленных звезд. Однако ничто не трогает нас, мы остаемся одни. Нас научили, что мир состоит из множества более или менее нейтральных вещей, которые призваны служить нам. Вся наша история представляется не чем иным, как постепенным развитием способности все в большей степени использовать и эксплуатировать мир природы.

Такое мировоззрение предполагает нашу отдаленность от природы. В древней иудеохристианской традиции, как и в более поздних теориях марксизма или экономических взглядах капитализма, природа рассматривается как объект для угнетения и эксплуатации. Всегда homo sapiens был властителем Земли, его отношение к ней было отношением пользователя и эксплуататора. Если мы относимся тик к существу, которое дало нам плоть и жизнь, пищу, кров и красоту, то так же мы будем относиться и ко всему остальному, включая и других людей. Вот почему взрослый мужчина с западным сознанием способен «обладать» женщиной, но не способен ее любить.

Невежество, насилие и скупость характеризуют наше существование. Результатом такой волны насилия является тенденция к самоуничтожению, которая проявляется в самых различных действиях - от самоубийства, все чаще встречающегося в современном обществе, до полного уничтожения окружающей среды, что, в конечном итоге, станет самоубийством всего человеческого общества. И все это посреди ужасающего одиночества.

Вспомнить Землю

Общаясь с туземными племенами, я открыл для себя, что есть иной способ общения с Землей и природой. Для мексиканского индейца не Земля существует для людей, а люди для Земли. Туземные племена тольтекского происхождения называют кукурузу «но накатль» (наша плоть/тело), таким образом выражая уверенность в том, что плоды Земли дают нам тело и жизнь.

Даже сейчас, в конце нашего тысячелетия, у индейцев племени науа существует церемония «воспоминания о Земле», настоящее название которой известно только тем из нас, кому посчастливилось принять участие в этом.обряде. В ходе этой церемонии все племя, которое в общем придерживается религиозного католического календаря, удаляется в только им известные пещеры для проведения ритуала. Этот ритуал, о котором я не имею права подробно рассказывать, предоставляет участникам реальную возможность напрямую приобщиться к осознанию Земли. Так как у праздника нет фиксированной даты, даже местный священник в течение десяти лет своего пребывания в племени так и не смог выяснить, где и как его прихожане исполняют этот языческий ритуал, который он безуспешно пытался искоренить. После столетий порабощения и уничтожения коренные мексиканцы поддерживают тесные отношения с сущностью, которая дала им жизнь.

Чувство связи и неотделимости заставляет мексиканских туземцев любить Землю как чувствующее живое существо. То же самое чувство позволило доколумбовым цивилизациям Америки создать науки и технику, которые вполне можно назвать экологичными. Эта техника позволила им создать, например, большие густонаселенные районы (30 миллионов жителей в центральных районах страны) без нанесения заметного вреда окружающей среде.

Послание от других

Сегодня, когда мы стоим на грани уничтожения Земли, обратить взор на туземный мир, которому знакомы иные отношения с природой, означает открыть перспективы неожиданной встречи с посланием жизни, - нам крайне необходимо его услышать, услышать сейчас. Это вопрос жизни и смерти. В настоящее время мы находимся на грани уничтожения последних следов этих древних цивилизаций. После столетий истребления всех непохожих на нас, мы можем оказаться совершенно одни.

Сознание дона Хуана и его воинов проникнуто уверенностью в себе и чувством близости к Земле, любовью к истокам. Дон Карлос также выполняет роль вестника, моста между миром магии и тайны и нашим миром самонадеянности и скуки.

Предназначение воинов просто и ясно - демонстрация осознания человеческих существ, которым известно, что Земля есть основа всех основ. Она дает им кров, пищу, позволяет увидеть прекрасное на каждом шагу, она исполнена тайн, любая из которых - вызов. Предназначение воинов - тайно наслаждаться теплом Земли, которое окутывает их. Они никогда не бывают в одиночестве; Земля сопровождает и поддерживает их во всякий момент жизни. Она есть то огромное существо, неиссякаемая любовь которого помогает излечить горе и печаль, отбросить все мелочи. Осознание Земли как мудрого и несоизмеримого с нами существа дает воинам Силу и тайну. Они отказываются от своей забывчивости, от опыта прожитой жизни, и смиренно открывают свою душу ей как возлюбленной. Как говорит дон Хуан: «Для воина не может быть большей любви» .

Одиночество воина

Это может показаться парадоксальным, но воины прекрасно знают, что такое одиночество, так как осознают, что их битва является их сугубо личной обязанностью, что каждая жизнь - это личное путешествие. Но одиночество воинов по самой своей сути отличается от одиночества, испытываемого обыкновенным человеком, оно не болезненно и не исполнено несбывшихся надежд. Оно переживается как радостная тайна, которая позволяет им глубоко любить все, к чему прикасаются, на что смотрят или что ощущают - они знают, как быстро проходит жизнь и учатся любить у неиссякаемой и бескорыстной любви, исходящей от Земли. Безгранично преданные Земле, они устанавливают близкие и теплые отношения с природой и людьми.

Таким образом, воины олицетворяют собой равновесие между двумя полюсами казалось бы непреодолимых противоречий: они одинокие существа, которые никогда не пребывают в одиночестве. Погруженные в это противоречие, они ощущают одиночество, зная, что оно не более чем беспокойство, связанное исключительно с настроением человека. Они знают из личного опыта, что существует реальность по ту сторону очевидной реальности, в которой человек не более чем едва различимая, вспыхнувшая на мгновение искорка, не сравнимая с великим источником света, который есть наше начало и судьба - Землей.

Противоядие от одиночества

Если бы вы попросили противоядия от мучений человеческого одиночества, я бы порекомендовал вам еще раз пересмотреть и проанализировать вашу связь с Землей, вашу утерянную «пуповину». Я предложил бы вам осознать присутствие неиссякаемой любви, которая неподвластна делам человеческим. Это не так уж трудно. Оглянитесь вокруг, вспомните о том, что поддерживает нас, и поймите наконец, что вы дома, всегда дома.

Мне кажется, что в школах, еще до того как наши дети научатся складывать и вычитать, покупать и продавать, бояться и лгать, они должны научиться любить и уважать существо, которое дает им убежище. Мне посчастливилось видеть, как меняются и обогащаются жизни людей, когда их глаза открываются, они принимают Землю и возвращаются в ее объятия; они постигают родство со всем живым, вышедшим из того же лона. В такие моменты наши повседневные проявления чувств - таких как гнев, конкуренция, зависть, чувство собственности, желания, неудовлетворенные потребности - кажутся незначительными по сравнению с более благородными проявлениями. Наш ограниченный мир вдруг превращается в гораздо больший мир, украшенный столь многим. Все становится важным и значительным: деревья, птицы, киты, цветы, собаки, люди, реки и горы - все становятся тем, что оно в действительности собой представляет - наше естественное наследство, которому надо радоваться и которое надо любить, но не владеть им. Мы пони- маем теперь дарованную нам привилегию - быть свидетелями этого великолепия, хотя бы на краткий миг нашего смертного существования. Позволить себе подпасть под очарование красоты и тайны природы во всех ее проявлениях, значит принять дар Земли и познать ее забытую сущность. Мы такие же живые существа в этом мире, еще одна деталь той же картины. Та же магия и тайна живет в каждом из нас. Мы - и здесь не нужны оговорки - занимаем место, которое принадлежит нам на этом великом празднике природы.

Техники восстановления связи с Землёй

Бесконечное множество практик может послужить возобновлению нашей связи с природой и Землей. Здесь подходит все: прогулки, восхождение на гору, купание в реке, игра с собакой, объятия с другим человеком. Но только в том случае, если наше внимание сфокусировано на самом действии, а не на той пользе, которую мы из него можем извлечь. Следует чаще посещать места, где сохранилась нетронутая природа, и стараться не нести туда разрушения, а с открытым сердцем и вниманием ловить весть природы для воссоздания нашего с ней естества. Нам следует держаться подальше от городов, где дела человеческие направлены на разрушение, и как можно чаще соприкасаться с миром, где все происходит так, как должно происходить. Если мы будем внимательны и восприимчивы, мы сможем познать ритм природы, тот самый ритм, которого так не хватает в нашей жизни. Многие люди спрашивали меня об учителях. Лично я не знаю лучшего учителя, чем сама природа, - вполне достаточно наблюдать ее и подражать ей.

Мои рабочие группы - взбираясь на покрытые снегом вершины, преодолевая на плотах бурные пороги, совершая длительные переходы по пустыням или через тропические джунгли, погружаясь в недра земли через гроты и пещеры, - убеждаются, что эти непосредственные встречи с природой, когда им сопутствуют усилия и стремление к познанию, удивительно обогащают. Занятия на воздухе различными видами спорта, как теми, что уже упоминались, так и другими, может послужить путем к восстановлению контакта с Землей и оптимизации использования своей энергии, особенно, если усилия сочетаются с необычайно высокой концентрацией внимания, о которой неоднократно упоминается в этой книге.

В качестве примера здесь приводятся некоторые необычные действия, которые принесли прекрасные и удивительные результаты в восстановлении нашего осознания Земли.

Древесный альпинизм (73)

Эта техника близка занятию, которое многим из нас было хорошо известно в детском возрасте, - лазанью по деревьям. Тогда мы делали это исключительно для удовольствия, теперь же нам предстоит нечто более сложное.

Я заинтересовался деревьями после столкновения с явлением, очень хорошо известным во многих традициях коренных жителей Америки, включая и традицию дона Хуана, - врожденным сочувствием деревьев к людям. Я был свидетелем множества случаев, подтверждающих это их свойство. В каждом из них одно или несколько деревьев помогали по разному: облегчали печаль, помогали постичь скрытое, вылечивали нетелесную болезнь, наполняли душу миром или просто навеивали песню. Даже обычный человек может подтвердить, что деревья удивительные создания. Они дарят нам свою живописную красоту, передают свое спокойствие и гармонию, предоставляют нам отдых в своей тени, своей древесиной они дают нам кров и тепло, они производят кислород, чтобы мы могли дышать. В то время как мы усердствуем в отравлении атмосферы, они изо всех сил стараются очистить ее. И много еще чего есть в осознании деревьев, если мы способны открыть себя ему.

Упражнение состоит в том, чтобы залезть на дерево и, расположившись там, практиковать, неделание, чтобы «попытаться слить свое осознание с осознанием дерева. Подойдет любое дерево, ствол и ветви которого смогут выдержать ваш вес. Ваше отношение к дереву должно быть также открытым и уважительным. Если вы хотите установить с деревом хорошие отношения, то должны быть очень осторожны, чтобы как-нибудь не повредить его.

Сначала, перед тем как влезать на дерево, посвятите некоторое время его созерцанию, направьте на него поток ваших благожелательных чувств, и оно наверняка заметит их. Затем поговорите с ним, поприветствуйте и спросите разрешения влезть на него, объяснив ваши мотивы и уверив в своей осторожности. Просто разговор вслух с деревом может очень помочь рассеять смятение и тоску в те моменты. когда вы нуждаетесь в совете.

Когда будете готовы, выберите дерево средней высоты с ветвями, находящимися невысоко над землей. Карабкаясь на дерево, используйте технику «трех точек», постоянно имея твердую опору для трех конечностей, когда вы передвигаете четвертую. Например, вы твердо стоите ногами на суку, правой рукой крепко держите ветку, ища левой рукой новую опору. Или вы подняли правую ногу, чтобы переместиться на ветку, находящуюся выше, в то же время левая нога и обе руки находятся на твердой опоре. Если ветка, на которую вы перемещаетесь, сломается, вы не упадете, так как три других точки опоры надежно поддерживают вас. Помните: надо перемещать одновременно только одну конечность, три других в это время должны иметь под собой надежную опору.

Ветки крепче и выдерживают больший вес в том месте, где соединяются со стволом, поэтому ступайте как можно ближе к стволу, особенно на более тонкие ветви.

Когда вы приобретете опыт, это упражнение будет все больше походить на карабканье в гору - взобраться на дерево до 100 футов высотой, начав цепляться за нижние ветви, находящиеся на высоте нескольких ярдов над землей. Небольшие обрубки веток, наросты и дупла могут служить опорой для опытного альпиниста, занимающегося восхождениями на деревья. В наших рабочих группах мы часто шутим, что нельзя считать, что ты действительно залез на дерево, пока не заберешься так высоко, что твой пупок будет возвышаться над кроной, а ты сам балансировать на самых верхних ветвях дерева. Это не так трудно, как кажется, но следует учиться постепенно, чтобы не причинить вреда ни себе, ни дереву. Мы чаще всего вскарабкивались на хвойные деревья, растущие в лесах Мичоакана и Пуэбла в Мексике, но подойдет любое дерево.

Основа упражнения состоит в подъеме на дерево, сохраняя при этом бдительность и внимание. Чем выше и сложнее ваш путь, тем лучше. Добравшись до вершины, можно выполнять множество упражнений, например:

• Найдите место, где можно удобно разместится среди веток, повторяя своим телом их изгибы.
• Попрактикуйтесь в «слиянии» своего осознания с осознанием дерева, представляя себя одной из ветвей, пытаясь понять ее состояние и покачиваясь на ветру.
• Созерцайте дерево, обращая внимание на чувства, которые оно пробуждает в вас, постарайтесь излить их в песне.
• Проведите на дереве ночь. Если у вас нет соответствующего опыта, привяжите себя, чтобы не свалиться во сне. Одна из разновидностей этого упражнения, которая применяется в целях очищения, - подвесить гамак между двумя высокими ветками и провести там ночь. В качестве необходимой предосторожности следует связать края гамака таким образом, чтобы оказаться спеленатыми внутри него.
• Расскажите дереву о ваших печалях или радостях, в зависимости от обстоятельств.

Сами придумайте упражнение или узнайте его непосредственно от деревьев, которые не просто так называют нашими старшими братьями.

Ритм Земли (74)

Это упражнение и легко, и сложно - хотя сама по себе процедура его выполнения проста, оно требует определенного настроя. Мы должны достичь состояния повышенного осознания, чтобы при выполнении упражнения преодолеть скованность и отключиться от беспокойства. Конечно же, необходим и некоторый запас энергии. Я убедился, что это упражнение вполне доступно практически всем, кто достаточно длительное время и достаточно тщательно практиковался в накоплении энергии, сосредоточении и включении себя в природу.

Упражнение заключается в длительной прогулке, когда вы попеременно идете шагом, бежите трусцой, а затем в более быстром темпе. Одно из главных условий выполнения этого упражнения в том, чтобы найти и поддерживать единый ритм движения и дыхания, оба ритма нужно синхронизировать. Для этого ваш ритм должен быть соразмерен с ритмом Земли. Земля может передать вам свой ритм, вам следует лишь установить с ней связь.

Трудно что-либо посоветовать относительно достижения такого состояния. Из собственного опыта я могу предложить длительные прогулки по горам, джунглям или пустыне в необитаемой местности, подальше от дорог и населенных мест.

Путешествие должно длиться несколько дней с единственной целью: ходьба и тренировка внимания. Начните прогулку так, как описано в «походке внимания» (упражнение 34). Сконцентрируйтесь на нахождении и поддержании единого ритма движения и дыхания; он не должен нарушаться из-за неровностей почвы, таких как спуски или подъемы. Продолжайте идти, пока не ощутите связь с Землей. Переходите на бег трусцой, только если у тела вдруг возникнет спонтанная потребность в этом, ни в коем случае не под действием рассудка или вашего желания. То же относится и к бегу. Перейдя к бегу трусцой, затем можно перейти к более быстрому бегу - в зависимости от местности и от веления вашего тела. Смысл заключается в поддержании одного и того же ритма при любой скорости.

Ни на единый миг не забывайте о Земле, помните, что вы ступаете по ней. Можете превратить каждый шаг в воспоминание о Земле, лаская ее подошвами ног, но это ни в коем случае не должно отразиться на вашей походке. Чем дольше вы идете без остановки, тем выше ваши шансы на успех, так как обострение внимания является одной из важных сторон в достижении связи с осознанием Земли. Когда это произойдет, вы больше не будете пешеходом, который движется за счет своих усилий: скорее вас будет нести та Сила, которую мы называем напряжением земли. Под ее воздействием ваше движение может превратиться в бег с такой скоростью, которая превзойдет все ваши ожидания. Когда это произойдет, такие понятия, как усталость, время и расстояние, для вас перестанут существовать, У вас не останется сомнений относительно возникновения связи, так как вас захватит чувство пребывания во власти Силы, находящейся вне вас.

Захоронение воина (75)

В своих книгах Карлос Кастанеда упоминает практику воинов закапывать себя в землю. Он сообщает, что воины зарываются в землю для обретения чистоты, для получения указаний или для излечения недуга, однако не рассказывает об этом опыте детально.

Я по собственной воле зарывался в землю и помогал делать это другим. Я стал свидетелем многочисленных и разнообразных воздействий - причем только благотворных - на выполняющего упражнение. Вот несколько примеров:

• В Земле работа с инвентарным списком усиливается благодаря ее огромной силе; Земля знает о нашей задаче и помогает нам.
• Людям, пережившим болезненные потери и находящимся в состоянии депрессии. Земля демонстрирует, что может залечить душевные раны лучше, чем кто либо еще, так как она может впитать все наши неприятности.
• Земля может помочь нам найти ответы на личные вопросы.
• Земля может зарядить нас энергией до или после особенно сложного дела или испытания.
• Земля может помочь нам углубиться в наше второе «я».
• В переломные моменты жизни мы можем похоронить в Земле наше прежнее «я» и дать возможность родиться новому «я».

От Земли мы можем получить помощь практически по всем вопросам, главное иметь перед собой четкую цель. Чем она яснее, тем более четкий и убедительный ответ мы получим.

Я практиковал два способа «захоронения»: над поверхностью Земли (в «земляной клетке») и под поверхностью Земли. Можно использовать любой из них, хотя я считаю, что при острой необходимости лучше пользоваться «захоронением» под землей.

Обычно, особенно на начальном этапе, требуется чья-нибудь помощь, предпочтительно того, кто сам приобрел подобный опыт. Основная роль помощника - наблюдать за вами, когда вы будете закапываться в землю, предупреждая возникновение каких-либо помех и предоставляя любую возможную помощь. Обычно, если вы закапываетесь в первый раз, вам легче будет «полностью отдаться» упражнению, если вы знаете, что кто-то, кому вы доверяете, заботится о вас. Инструкции для выполнения этого упражнения таковы:

1. Выберите подходящее место для закапывания. Оно должно находиться в уединённом месте, лучше среди деревьев. Новичкам следует избегать пустыни, джунглей, берегов океана или больших рек. Также следует избегать мест, где возможны встречи с посторонними, которые могут отвлечь вас или встревожиться по поводу вашей деятельности. Избегайте мест, где встречаются муравейники, гнезда насекомых или норы змей. Подходят места с высоким энергетическим потенциалом, если вы умеете находить их. Ни при каких обстоятельствах нельзя выполнять это упражнение около древних руин или кладбища; хорошо выполнять упражнение в лесу.

2. Выберите определенное место, которое вас чем-то притягивает, стараясь «почувствовать его глазами». Избегайте склонов холмов, края оврага, а также болотистых мест

3. Палкой отметьте место, необходимое, чтобы закопаться лежа, - прямоугольник, несколько шире и длиннее, чем ваше тело, но не больше, чем требуется, чтобы улечься, завернувшись в одеяло. Последнее вам пригодится, если вы останетесь в земле надолго и за это время похолодает, «могила» должна быть ориентирована таким образом, чтобы ваша голова была направлена в вашем любимом направлении. Если вы его не знаете, выберите направление на восток или на юг.

4. Потом начинайте рыть могилу в земле с помощью какой-нибудь заостренной палки. Глубина должна быть несколько меньше двух футов. Вырытая земля складывается слева от «могилы».

5. Затем соберите достаточно прямые палки длиной около 2, 6 футов для того, чтобы сделать перекрытие на «могилу» ; наберите ветки с листвой и крупные листья, чтобы закрыть промежутки между палками, - когда «могила» будет засыпаться землей, они не дадут комкам грунта попасть внутрь. Палки, ветки и листья следует сложить около «могилы», чтобы, когда понадобятся, они были под рукой.

6. Начинайте накрывать «могилу», укладывая палки крест-накрест как можно ближе друг к другу, начиная со стороны ног и поднимаясь к плечам. На палки положите ветки и листья и, наконец, сверху засыпьте землей так, чтобы палки и листья полностью закрылись. Между палками и ветками можно положить какую-нибудь хлопчатобумажную или иную несинтетическую ткань размером с ваше тело, чтобы внутрь не попадал сор.

7. Затем приготовьтесь погрузиться в «могилу». Лучше всего делать это натощак и предварительно облегчиться. Хорошо также выпить немного воды. Для подготовки можно выполнить несколько упражнений скелета (упражнения 19, 20, 21), которые описывались в разделе об осознании смерти. Если вы выполняете «погребение» для того, чтобы добиться перелома в своей жизни, то можно выполнить ритуал «ухода из мира».

8. Погружайтесь в «могилу» вперед ногами, через оставленную на уровне плеч щель осторожно, чтобы не сместить почву или палки.

9. Проникнув вовнутрь, полностью закройте «могилу» оставшимися палками, ветками, листьями и почвой. Вы можете сделать это сами изнутри, либо ваш помощник может помочь вам снаружи. В любом случае, не забудьте оставить маленькое отверстие (4 х 4 дюйма) для воздуха (но не для света, если вы выполняете упражнение днем). Один из способов добиться темноты состоит в том, чтобы оставить отверстие для воздуха в ногах и полностью закрыть «могилу» в области головы.

Полностью отдайтесь упражнению, пока не настанет время выходить.

• Каждую ступень надо рассматривать как часть ритуала, все этапы которого - подготовка «могилы», сбор листьев и засыпание «могилы» землей - проходят в полной тишине. Это делается для того, чтобы к тому моменту, когда вы «зароетесь в землю», при помощи сосредоточения внимания вы достигли уже состояния повышенного осознания.
• Идеально выполнять это упражнение обнаженным, особенно когда оно предназначено для излечения болезней тела или души. Делать это можно только при теплой погоде. Следует принимать во внимание, что под землей температура обычно ниже, чем на воздухе, и что земля имеет тенденцию удерживать влагу. Если вам придется выполнять упражнение в холодную погоду, вы должны быть одеты и иметь с собой одеяло или спальный мешок. Вы можете также использовать маленькую подушечку.
• Не пугайтесь никаких происшествий во время «захоронения». Многие явления, считающиеся необычными в повседневной жизни, вполне нормальны во время «захоронения»: голоса, видения, происшествия за пределами самой «могилы», ощущения, откровения. «Захоронение» воина - путешествие, но в любом случае вы можете быть уверены, что это будет путешествие туда и обратно. Сохраняйте здравый смысл и встречайте лицом к лицу все, что необходимо. Внимание к дыханию и исполнение «песен Силы» (или же создание своих песен под влиянием момента) поможет сохранить уравновешенность.
• Пусть ваши чувства свободно выражаются в смехе, слезах, песнях, словах, смене настроений и так далее - во всем, что необходимо вашему телу.
• Длительность «захоронения» может значительно варьироваться в зависимости от воина и особенностей «захоронения». Обычно, достаточно провести в «могиле» целую ночь или целый день. После приобретения некоторого опыта или в случаях необходимости можно оставаться в «могиле» в течение 24 часов. Если вы хотите оставаться «захороненным» в течение большего времени, то следует захватить с собой легкие питательные продукты, такие как сушеные фрукты, злаки, а также воду. Сочетать «погребение» с голоданием следует только под внимательным наблюдением кого-нибудь, имеющего соответствующий опыт.
• Лучшее время для завершения упражнения - предрассветные часы и, иногда, заход солнца.

Для «захоронения» над поверхности Земли используйте метод «земляная клетка». Следуйте приведенным выше инструкциям, но вместо того, чтобы рыть яму в земле, соберите палки длиной приблизительно два фута с разветвлением в форме буквы «V» на верхнем конце и используйте их как опоры для поперечин. Другой конец палок с развилками втыкается в землю. Когда «клетка» будет готова, она накрывается ветками и листьями, а затем землей. Со стороны головы «клетка» остается открытой.

Примечание сайт: Вы можете принять участие в интенсивной программе «Сила Земли: Похороны Воина» , где сможете изучить эту технику из первых рук, наряду с другими техниками работы с Землёй.

Обретение Земли (76)

Это упражнение может служить прелюдией или финалом к другим упражнениям, детально описываемым в этой главе. Оно связано с личным опытом обретения Земли как воссоединения двух существ, которые любят друг друга, но давно не виделись.

Для этого воссоединения выберите место, которое никому больше не известно и нахождение которого навсегда останется вашей тайной. Вы можете заранее знать это место, или специально подыскать его. Хорошо, если оно находится в отдалении; если до него нужно долго идти или взбираться на гору - еще лучше. С другой стороны, подходит практически любое место, выбранное для встречи с Землей, так как она ни в коем случае не пренебрежет вашим порывом.

Придя на выбранное вами место, лягте лицом вниз, обняв Землю. Вы должны почувствовать ее и раствориться в ней. Затем, все так же обнимая и лаская ее, начните разговаривать с ней вслух, употребляя нежные и ласковые, интимные слова, рассказывая ей о том, как вы рады. что она ответила на ваш зов, как вы благодарны ей за ее постоянное присутствие. Расскажите ей о мире, в котором вы живете, и почему вы забыли ее. Расскажите ей о тех моментах одиночества в вашей жизни, когда вы не помнили ее, о той пустоте, которую вы ощущали, и о том, как вы рады этому воссоединению. Обещайте ей выполнять в повседневной жизни некие действия - одно или два, - которые помогут вам не забывать о ее присутствии и о связи с ней. И, наконец, обещайте не забывать ее снова и любить до того момента, когда она снова примет вас в свои объятия и освободит от всех горестей.

Наконец, поцелуйте Землю и вернитесь в свой мир, полные ее тайн и любви....

Для обычного человека любовь, как правило, имеет очень большое значение, и занимает одно из важнейших мест в жизни. Между тем, люди не имеют ясного взгляда на то, что представляет собой любовь.

Принято думать, что любовь может быть взаимной. При ближайшем рассмотрении оказывается, что любовь — это исключительно внутреннее, индивидуальное состояние человека. Если один человек любит другого, то другому от этого ни тепло ни холодно, и точно также, если этот другой любит первого, то для первого это ничего не меняет: даже если они оба любят друг друга, то каждый наслаждается тем, что сам испытывает по отношению к другому, а то, любит его этот другой, или нет, интересует его лишь в связи с тем, может он сообщить другому о своих чувствах, «излить душу», может ли он быть рядом с ним или нет.

Конечно, можно концентрировать внимание друг на друге таким образом, что будет казаться, что любовь — не чисто внутреннее состояние, но является следствием «взаимной настройки» ощущений. Помощь другого, может способствовать достижению желаемой настройки внимания, однако, такая настройка может быть проведена и совершенно самостоятельно, а результаты этой настройки — личное дело каждого.

Человек, любящий другого человека, стремится быть рядом с предметом своей любви. Стремление к близости с другим человеком преследует обычно две цели. Во-первых, в случае взаимности, человек хочет в полной мере ощутить «общность чувств»: близость воздействует на воображение человека, заставляя его чувствовать, как будто этот другой испытывает то же, что и он сам. Кроме того, человек может стремиться завладеть обожаемым предметом. Достижимы ли эти цели?

Во-первых, что касается «завладения» друг другом — эта цель, разумеется, достижима лишь в смысле физического «обладания», хотя человек и может считать, что завладел кем-то (еще одна из возможностей осознания). Что же касается иллюзии достижения «общности чувств», то все люди разные, и они будут испытывать весьма и весьма разные ощущения, которые каждый из них будет называть одной и той же «любовью».

В действительности, как бы близко друг к другу люди не находились физически, каждый все равно медитирует сам по себе. Это же относится к любым чувствам людей.

Как говорят маги, все люди имеют, образно говоря, воображаемый кинжал, который представляет собой заботы человеческой саморефлексии; этим кинжалом они рассекают себя и истекают кровью. И их цепи саморефлексии, которыми все люди связаны друг с другом, а попросту говоря, их личная история, и то, что все всё друг о друге «знают», дают им чувство, что они истекают кровью вместе, и что все они имеют нечто чудесное — свою общую «человеческую природу». Но если вглядеться внимательнее, то окажется, что все истекают кровью в одиночестве, что люди ничем не владеют совместно, кроме общей личной и неличной истории, и что все, что они делают — это тешатся своими иллюзорными рефлексиями, являющимися их же индивидуальными творениями.

Маги больше не пребывают в мире обыденных дел, поскольку уже не являются жертвами саморефлексии. Как только их цепи саморефлексии разорваны — они больше не ограничены интересами повседневного мира. И хотя маги по-прежнему остаются в этом мире, они больше не принадлежат ему. Для того, чтобы быть его частью, маги должны разделять интересы людей, чего без цепей они делать уже не могут: избавление от личной истории и уменьшение чувства собственной важности ведет к потере саморефлексии и изменению взгляда на мир.

Воина не занимает любовь так, как она интересует обычного человека, поскольку воин знает, что любовь — это просто одно из чувств, которое ему дано испытывать, но испытать его — это единственное, что с ним можно делать. Так что, если воин любит кого-либо, — он просто любит и все.

Воин никогда не придается своим чувствам, и в частности — любви. Воин знает, что любовью, так же, как и любым другим чувством, можно управлять точно так же, как можно управлять, посредством мани-пулирования вниманием при помощи намерения. Обычные люди, сами того не зная, управляют своим вниманием, ведя внутренний диалог. Так, в случае любви, люди поддерживают внутренний диалог с самими собой о том, что любят кого-то, или о том, что кто-то любит их. Со временем люди могут убедить себя в этом. Для воина любовь не важна, он не ведет с собой диалога о любви.

Если воин любит — он любит, но он отдает себе отчет в том, что это не имеет никакого значения. Реакция обычного человека обратная — думать, что он непременно должен что-то сделать: признаться в любви, предложить руку и сердце, тем самым, потакая собственническим инстинктам, и уж во всяком случае, он должен постоянно думать об этом, как о необычайно важном событии. Обычный человек хочет облегчить жизнь тому, кого любит.

Воин понимает, что действовать подобным образом, следуя тем самым одной из общечеловеческих привычек, — глупо. Чтобы быть удовлетворенным, человек должен во всем следовать своим склонностям, а это означает, что он должен сближаться только с теми, кто очень и очень близок к нему по своему мироощущению.

Для воина догма, гласящая, что один мужчина должен жить в браке с одной женщиной, и они не должны изменять друг другу, выглядит просто смехотворно. Для воина не существует ни измен, ни ревности. Воин просто делает то, что отвечает его предрасположению, позволяя ему сохранить энергию, а всякие общественные догмы и моралистические, навязчивые идеи — порождение общечеловеческого чувства собственной важности — его не волнуют.

Для воина признание — это способ излить наружу переполняющие его эмоции, и поэтому, если воин хочет выразить свои чувства — он делает это так, как велит ему его сердце, но он не придает тому, что говорит, и тому, что делает, никакого значения.

Воин, если ему нравится кто-либо, стремится к тому чтобы быть с этим человеком, если знает, что это принесет ему удовлетворение, но при этом он как всегда умерен, безжалостен, ответственен за все, что делает, и всегда сохраняет отрешенность и полный контроль за всеми своими поступками.

А если он знает, что с теми, кого он любит, ему быть не суждено, — он, как и всякий человек, испытывает боль, но он не потакает себе в этом чувстве, а принимает свою судьбу в полном смирении.

Любовь Черникова

Онихэктомия. Часть 1

Книга приобретена на портале Lit-era. Все права защищены.

Исключительными правами на произведение «Онихэктомия» обладает автор — Любовь Черникова Copyright 2016

Онихэктомия — сложная хирургическая операция , в результате которой ампутируется концевая целая фаланга пальцев вместе с когтями. В России широко распространено название «операция „Мягкие Лапки“». Такие операции достаточно редко проводятся за пределами США. В Германии и Швейцарии ампутация когтей у кошек запрещена законом, а во многих других европейских странах она также запрещена в рамках Европейской конвенции по защите домашних животных. Исключение делается только в том случае, если ветеринар считает эту операцию благом для животного.

Определение из Википедии

Внимание! Название применительно к роману в переносном значении:)

Пролог

Оэльрио! Оэльрио! Где ты, детка?

Хорошая киса, иди ко мне, - повторила я шёпотом, привлекая внимание животного.

Настойчиво вытянула вперёд развёрнутую ладонью вверх руку. Ещё один мысленный посыл: «Подойди!». Горячее дыхание обдало кожу, и я зажмурилась в предвкушении, ожидая, что вот-вот смогу потрогать огромный бархатный чуть влажный нос. Я вздрогнула от нетерпения, так хотелось запустить пальцы в серебристую, покрытую округлыми пятнами мягкую густую шерсть. Только бы нянюшка перестала кричать! «Ну, пожалуйста, Нисси!» - взмолилась я беззвучно, непроизвольно подкрепляя мысли требованием покориться, но, конечно же, с няней такие фокусы не проходят. Эх...

Скрыться от нянюшки в густом кустарнике мне ничего не стоило, колючие ветки всегда расступались, открывая потайные ходы и тропинки, достаточно было того возжелать. Это сводило с ума приставленных ко мне слуг, а тем паче отца, который жутко сердился, в очередной раз узнавая, что я сбежала за пределы поместья.

Леди Оэльрио! - раздалось ближе и строже, похоже, няня теряла терпение.

Огромный зверь настороженно поднял уши и принюхался. В глубине горла родилось едва слышное рычание.

Тише, киса, тише, - я снова подкрепила слова мысленным посылом успокаивая.

Вздыбленная шерсть прилегла, расширенные зрачки немного сузились, и я залюбовалась поразительным оттенком светлых голубых, прямо как моё новенькое атласное платье, глаз.

Киса, я люблю тебя! - искренние слова от всей души. Сейчас мне казалось, что нет никого ближе и прекраснее, чем эта огромная кошка, величиной с папину лошадь: «Ну, пожалуйста, Великая Мать, дай мне ещё немного времени!»

Зверь почувствовал моё пожелание. Тёмно-серый с синеватым отливом мокрый нос, наконец, ткнулся в ладошку, и шумно выдохнул, заставив хихикнуть - щекотно! Еле сдержав визг восторга, я смелее запустила пальцы в мягкую нежную шерсть под подбородком и почесала, будто это обычная ловчая кошка. Раздалось мурчанье, похожее на рокот далёкого водопада, который показывал мне папочка, Не сдержавшись, обняла могучую шею, фыркнула, когда в нос попали шерстинки.

Ты такая мягкая! Мне нравится, как ты пахнешь. Хорошая киса, будем дружить? - шептала я, продолжая гладить и чесать густой мех, радуясь, что моя нехитрая ласка зверю приятна.

Оэльрио! - позади раздался треск кустов, донеслось невнятное ругательство, в котором моё чуткое ухо уловило собственное имя. - Оэль… Великая мать! - закончила Нисси севшим до едва слышного шёпота голосом.

Я телом почувствовала, как напряглись мышцы под мягкой шкурой, басовитое мурчанье переросло в угрожающий горловой рокот. Усы встопорщились, острые клыки почти с мою руку длиной обнажились. Красивая кошка зашипела, демонстрируя оскал, попятился назад, припадая к земле.

Я почувствовала, как то, что возникло между нами, рушится, и свалилась, выпустив могучую шею. Встала, отряхивая с испачканного зелёным травяным соком подола налипшие сухие листья, и притопнула ногой от разочарования. Напротив, на границе небольшой скрытой в тени раскидистых ветвей поляны, стояла белая как полотно нянюшка.

Нисси, - я строго нахмурилась, наблюдая, как та, не отводя перепуганного взгляда от зверя, судорожно пытается нашарить карман передника, - Нисси! Если ты это сделаешь, я разрешу кисе тебя сожра…