Обитель была основана при храме в честь Рождества Пресвятой Богородицы в 1995 г. Сам храм был построен в 1796 г. на деньги вдовствующей генерал-майорши Анны Васильевны Поздняковой. Архитектура его представляет собой образец ампирного стиля. Храм двухпрестольный, главный придел освящен в честь Рождества Пресвятой Богородицы, второй -- в честь святых бессребреников и чудотворцев Космы и Дамиана Римских.
После революции 1917 г. храм оставался действующим до 1938 г., когда по сфабрикованному делу были арестованы и расстреляны его настоятель архимандрит Евфросин (Фомин) и председатель церковного совета Андрей Анохин, а староста Елена Кондратьева приговорена к 10 годам лагерей. С закрытием храма все его имущество было изъято, а имевшийся рядом фруктовый сад вырублен. В период фашистской оккупации немцы в церковном здании содержали скот.
В 50-е гг. XX в. храм был открыт. Восстанавливал его священник Андрей Павликов, полковник в отставке, участник Великой Отечественной войны, удостоенный многих наград. Отец Андрей прослужил в храме 17 лет. Он имел особое попечение о монашествующих, поселившихся в ближайших селах из закрытых монастырей. Первоначально богослужения совершались в маленьком приделе в честь бессребреников Космы и Дамиана, а потом был восстановлен и главный придел.
28 февраля 1972 г. настоятелем храма был назначен иеромонах Аркадий (Афонин), постриженик Троице-Сергиевой Лавры, который служил в нем с перерывом с 1 апреля 1974 г. по 1 сентября 1975 г. до 25 марта 1991 г., когда Священным Синодом был назначен епископом Южно-Сахалинским.
По благословению епископа Калужского и Боровского Доната (Щеголева) отец Аркадий начал создавать женскую монашескую общину. Он построил при храме дом, в котором разместились келии сестер. В созданную монашескую общину он пригласил опытных монахинь, принявших постриг еще в старых монастырях. В общине поселились: монахиня Анастасия (Кузьмина), схимонахиня Марфа, постриженица Оптинского иеромонаха Мелетия (Бармина), схимонахиня Тихона, монахиня Дорофея, монахиня Никодима, монахиня Агния, монахиня Ксения, слепая монахиня Иулия, бывшая несколько лет в лагерях и другие. В общину пришли и молодые сестры, 3 из которых приняли монашеский постриг, а 4 -- иноческий.
С открытием новых монастырей и из-за преклонного возраста сестер в общине к началу 90-х гг. осталось только 4 насельницы, и 4 апреля 1993 г. по благословению архиепископа Климента для укрепления монашеской общины в Барятино были направлены несколько насельниц Свято-Никольского Черноостровского монастыря. Старшей сестрой была назначена монахиня Феофила (Лепешинская). Община стала развиваться: были построены новые корпуса, увеличилось число насельниц. 26 декабря 1995 г. решением Священного Синода Русской Православной Церкви монашеская община была преобразована в женский монастырь -- Богородицерождественскую девичью пустынь, и монахиня Феофила была назначена настоятельницей.
Богородице-Рождественская девичья пустынь в селе Барятино , женский монастырь Калужской епархии .Обитель была основана в году при храме Рождества Пресвятой Богородицы.
Сам храм был построен в г. на деньги вдовствующей генерал-майорши Анны Васильевны Поздняковой. Архитектура его представляет собой образец ампирного стиля. Храм двухпрестольный, главный придел освящен в честь Рождества Пресвятой Богородицы, второй - в честь святых бессребреников и чудотворцев Космы и Дамиана Римских.
После революции г. храм оставался действующим до г., когда по сфабрикованному делу были арестованы и расстреляны его настоятель архимандрит Евфросин (Фомин) и председатель церковного совета Андрей Анохин, а староста Елена Кондратьева приговорена к 10 годам лагерей. С закрытием храма все его имущество было изъято, а имевшийся рядом фруктовый сад вырублен. В период фашистской оккупации немцы в церковном здании содержали скот.
В 1950-е годы храм был открыт. Восстанавливал его священник Андрей Павликов , полковник в отставке, участник Великой Отечественной войны, удостоенный многих наград. Отец Андрей прослужил в храме 17 лет. Он имел особое попечение о монашествующих из закрытых монастырей, поселившихся в ближайших селах. Первоначально богослужения совершались в маленьком приделе в честь св. бессребреников Космы и Дамиана, а потом был восстановлен и главный придел.
28 февраля г. настоятелем храма был назначен иеромонах Аркадий (Афонин) , постриженик Троице-Сергиевой лавры, который служил в нем с перерывом с 1 апреля г. по 1 сентября г. до 25 марта г., когда Священным Синодом был назначен епископом Южно-Сахалинским. По благословению епископа Калужского и Боровского Доната (Щеголева) отец Аркадий начал создавать женскую монашескую общину. Он построил при храме дом, в котором разместились келии сестер. В созданную монашескую общину он пригласил опытных монахинь, принявших постриг еще в старых монастырях. В общине поселились: монахиня Анастасия (Кузьмина), схимонахиня Марфа, постриженица Оптинского иеромонаха Мелетия (Бармина), схимонахиня Тихона, монахиня Дорофея, монахиня Никодима, монахиня Агния, монахиня Ксения, слепая монахиня Иулия, бывшая несколько лет в лагерях и другие. В общину пришли и молодые сестры, 3 из которых приняли монашеский постриг, а 4 - иноческий.
С открытием новых монастырей и из-за преклонного возраста сестер в общине к началу 90-х гг. осталось только 4 насельницы, и 4 апреля г. по благословению архиепископа Калужского и Боровского Климента для укрепления монашеской общины в Барятино были направлены несколько насельниц Свято-Никольского Черноостровского монастыря . Старшей сестрой была назначена монахиня Феофила (Лепешинская). Община стала развиваться: были построены новые корпуса, увеличилось число насельниц. 26 декабря г. решением Священного Синода Русской Православной Церкви монашеская община была преобразована в женский монастырь - Богородице-Рождественскую девичью пустынь, и монахиня Феофила была назначена настоятельницей.
В монастыре ежедневно совершается полный круг богослужений, жизнь монастыря и послушания насельниц регулируется внутренним Уставом, утвержденным архиепископом Климентом. В осенне-зимние месяцы проходят занятия для сестер: изучаются догматическое богословие, литургика, Священная история Ветхого Завета, Священная история Нового Завета. Особое внимание уделяется аскетическим творениям. Библиотека монастыря насчитывала около 8 тыс. книг.
Обитель была основана при храме в честь Рождества Пресвятой Богородицы в 1995 г. Сам храм был построен в 1796 г. на деньги вдовствующей генерал-майорши Анны Васильевны Поздняковой. Архитектура его представляет собой образец ампирного стиля. Храм двухпрестольный, главный придел освящен в честь Рождества Пресвятой Богородицы, второй -- в честь святых бессребреников и чудотворцев Космы и Дамиана Римских.
После революции 1917 г. храм оставался действующим до 1938 г., когда по сфабрикованному делу были арестованы и расстреляны его настоятель архимандрит Евфросин (Фомин) и председатель церковного совета Андрей Анохин, а староста Елена Кондратьева приговорена к 10 годам лагерей. С закрытием храма все его имущество было изъято, а имевшийся рядом фруктовый сад вырублен. В период фашистской оккупации немцы в церковном здании содержали скот.
В 50-е гг. XX в. храм был открыт. Восстанавливал его священник Андрей Павликов, полковник в отставке, участник Великой Отечественной войны, удостоенный многих наград. Отец Андрей прослужил в храме 17 лет. Он имел особое попечение о монашествующих, поселившихся в ближайших селах из закрытых монастырей. Первоначально богослужения совершались в маленьком приделе в честь бессребреников Космы и Дамиана, а потом был восстановлен и главный придел.
28 февраля 1972 г. настоятелем храма был назначен иеромонах Аркадий (Афонин), постриженик Троице-Сергиевой Лавры, который служил в нем с перерывом с 1 апреля 1974 г. по 1 сентября 1975 г. до 25 марта 1991 г., когда Священным Синодом был назначен епископом Южно-Сахалинским.
По благословению епископа Калужского и Боровского Доната (Щеголева) отец Аркадий начал создавать женскую монашескую общину. Он построил при храме дом, в котором разместились келии сестер. В созданную монашескую общину он пригласил опытных монахинь, принявших постриг еще в старых монастырях. В общине поселились: монахиня Анастасия (Кузьмина), схимонахиня Марфа, постриженица Оптинского иеромонаха Мелетия (Бармина), схимонахиня Тихона, монахиня Дорофея, монахиня Никодима, монахиня Агния, монахиня Ксения, слепая монахиня Иулия, бывшая несколько лет в лагерях и другие. В общину пришли и молодые сестры, 3 из которых приняли монашеский постриг, а 4 -- иноческий.
С открытием новых монастырей и из-за преклонного возраста сестер в общине к началу 90-х гг. осталось только 4 насельницы, и 4 апреля 1993 г. по благословению архиепископа Климента для укрепления монашеской общины в Барятино были направлены несколько насельниц Свято-Никольского Черноостровского монастыря. Старшей сестрой была назначена монахиня Феофила (Лепешинская). Община стала развиваться: были построены новые корпуса, увеличилось число насельниц. 26 декабря 1995 г. решением Священного Синода Русской Православной Церкви монашеская община была преобразована в женский монастырь -- Богородицерождественскую девичью пустынь.
журнала “Нескучный сад”.
Иногда бывает необходимо оторваться от мирской суеты. Но как же непросто это сделать! Есть, правда, один способ. Ушедшие из мира — монахи — чаще всего оставляют двери своих обителей открытыми для мирян, вероятно, как раз для того, чтобы нам было куда податься в поисках душевного умиротворения. В одну из таких открытых дверей — Богородице-Рождественскую девичью пустынь в селе Барятино Калужской области — я и постучалась с просьбой принять меня на неделю.
Богословие с аграрным уклоном
Если на пороге вашего дома появится незнакомый человек и скажет, что он у вас будет жить, например, неделю, при этом будет помогать вам по хозяйству и молиться с вами, вы его примете за сумасшедшего и, если он добром не уйдет, вызовете неотложку. Если паломник появляется на пороге монастыря и заявляет то же самое, его с радостью принимают, первым делом кормят, оставляют ночевать… Право же, не от мира сего эти монахи. Хотя все же лучше предупредить о своем приезде по телефону.
У монастыря сейчас по человеческим меркам должен быть переходный возраст: обители четырнадцать лет. В 1993 году в село Барятино прибыли пять сестер Малоярославецкого женского монастыря — планировался скит с сельскохозяйственным направлением. Однако в 1995 году здесь был учрежден самостоятельный женский монастырь, монахиня Феофила (Лепешинская) стала настоятельницей, а потом и игуменьей.
Обитель создавалась с практической целью: село угасало, и некогда великолепная церковь, построенная в XVIII веке, нуждалась в попечении. Храм — образец ампирного стиля в архитектуре — посвящен Рождеству Пресвятой Богородицы. Второй престол освящен в честь святых врачей-бессребреников и чудотворцев Космы и Дамиана; в монастыре хранится частица мощей этих угодников Божиих, пострадавших в Риме в стародавние времена, но почитаемых и на Руси, и во всем православном мире.
Когда-то не было в монастыре ни этой святыни, ни благолепного убранства в храме. Долго не хватало средств привести в порядок неоштукатуренный, темный от копоти купол; с нуля обживались запустевшие кельи в переданном общине доме. Не могло быть легко. Однако следующей после богослужения заботой стали библиотека, огород и коровник. Как ухитрились монахини, в основном горожанки, уже на начальных порах обеспечить себя продуктами натурального хозяйства — уму непостижимо. При этом книги не лежали мертвым грузом: с первых же дней c тали вести богословский семинар. Изучают историю Ветхого и Нового завета, догматику, литургику, историю Церкви и монашества, христианскую антропологию, греческий язык Нового Завета, иконопись.
Чужие правила
Устав, то есть правило, присутствует во всяком деле как некая основа для любого творчества и фантазии. В каждой семье, даже безалаберной, есть свои традиции и распорядок: в определенное время просыпаются, расходятся на работу, собираются… Монастырь — большая семья, и здесь необходим стройный распорядок. В этот уклад и включается паломник, даже приехавший на короткое время. Первым делом вы узнаете, во сколько начинается служба и трапеза, когда следует приходить на то или иное послушание, когда можно отдохнуть.
Утро в обители. Слева – храм рождества Пресвятой Богородицы. Справа– недостроенный корпус монастырской библиотеки Из-за кризиса стройку пришлось заморозить
А еще уставом определяется порядок богослужения — не ради же трапезы мы приехали в монастырь. Будние дни в Барятино отличаются от праздничных в первую очередь тем, что служба вычитывается без священника. В приходских храмах мы обычно не слышим полунощницы, повечерия, изобразительных. Здесь, встав на рассвете, вы войдете в тихий храм, где уже зажигает лампады пожилая монахиня, и скоро зазвучат обычные утренние молитвы, семнадцатая кафизма, удивительные «се Жених грядет в полунощи» и каноны Иисусу Сладчайшему, Богородице и Ангелу Хранителю, Часы и Изобразительны. Перечислять долго, но в итоге получается не так уж и много: устав насквозь пронизан милостью к слабому, но не дает ему ослабеть вовсе, а сильному не позволяет возноситься в подвижническом рвении.
В воскресенье служба будет мало чем отличаться от приходской — придут несколько человек из деревни, кто-то приедет из райцентра, а кто-то — из Калуги… А на Петра и Павла в храме будет даже немного тесно, но игуменья Феофила будет благословлять каждого, здороваясь по имени.
Царица Барятино
Утром и вечером сестры и паломники преклоняют колени перед главной святыней обители — Ломовской иконой Божией Матери. Особым торжеством становится здесь 25 июня — день чествования этой иконы. Почему именно эта дата — неизвестно: может быть, именно в этот день кто-то заметил две плывущие по реке Угре дощечки, соединил их — и с изумлением увидел образ Божией Матери в короне, с Царственным Младенцем со скипетром в руке. Неизвестно даже, в каком веке это произошло, но вполне вероятно, что в дониконовские времена, хоть письмо и неканоническое. Пережила икона и период гонений в ХХ веке, и бомбардировки в Великую Отечественную.
Помнят в монастыре и еще одно обретение святыни: в 1997 году храм ограбили, и лишь 25 июня 1999 года чудотворный образ вернулся в обитель — знакомый священник, увидев ее в продаже, выкупил и вернул сестрам. Такого праздника, как в тот день, не было здесь никогда… За время сиротства сестры составили для Божией Матери тропарь, кондак, величание, даже стихиры и канон, которые впервые звучали в тот памятный день.
Множество чудесных исцелений навсегда внесены в монастырскую летопись. Идут и идут к Милостивой Заступнице люди.
Точка отсчета — пожар
В 1996 году началось строительство келейного корпуса с кухней, трапезной, большим помещением для библиотеки, зимним садом, медицинским кабинетом. Но сестры пожили в прекрасных условиях недолго. 4 мая 2007 года пожар за два часа уничтожил все труды, восемь тысяч томов библиотеки, имущество, нажитое за четырнадцать лет. «Мы стали монахами — у нас ничего нет», — сказали тогда сестры.
С тех пор отстроились — как и утешали добрые люди после пожара. Трапезная теперь больше и лучше прежней, и росписи в ней запомнятся любому гостю обители. А вот завершить второй корпус не дал кризис, так что библиотеки до сих пор нет, и книги стоят в мансарде келейного корпуса: невмоготу уже жить, не пользуясь тем, что подарено и куплено за два года.
До сих пор летоисчисление здесь ведется от пожара. В кухне ищут какой-то особенный кривой ножик, удобный для разделки рыбы, пока не вспоминают: он же был «до». C лава Богу, никто из сестер при пожаре не пострадал. Погибло несколько кошек — их жалеют до сих пор.
Поминовение с комментариями
Может быть, на вечерней службе вам тоже дадут почитать помянник. Очень трогательный список: многие имена сопровождаются пояснениями в скобках. Часто это фамилии: о здравии рабов Божиих Димитрия (Медведева), Владимира (Путина), Георгия (Лужкова) и иже с ними во «властех и воинстве ея»; о здравии, например, Людмилы (Москва, иконы), Бориса (отец такого-то), Василия (7000 долл.). И я, прилежно читая помянник, не могла не думать о том, что для живущих в монастыре каждое имя вызывает в памяти живой образ человека, так что проговаривание имен превращается в сердечную молитву за страждущих, за друзей, за жертвователей.
Сладкое делание
Из окна комнаты, то есть кельи, где меня поселили, я видела яркое желтое поле невдалеке; дойдя до него, услышала ровное деловитое гудение: оказалось, что это луг, где трудятся пчелы с монастырской пасеки. Знаете, как чудно идет монахине шляпа пчеловода с защитной сеткой, надетая прямо поверх апостольника?
Пчелы — это не только цветы и мед, это еще и воск, а воск — это свечи. «Только вот мать О. в свежий воск добавляет огарки, вот и получаются свечи темными, так что ставим мы их только на будни, а на праздники — покупные идут», — сетует мать И. Она же спрашивает меня, почему я чай без сахара пью: «Сразу видно, что ты недавно в монастыре. Поживешь подольше — станешь сахар есть…» Странно, но это «пророчество» запоминается. Что же такого трудного в монастыре, что без сахара никак? Не знаю…
Но знаю, что здесь не пытаются выжать из человека невозможное, не «ломают» непосильной работой (а ведь часто приходится читать «страшилки» о женских обителях). Немного смущенно объясняют: зелени со своего огорода хватает только летом, а на зиму матушка закупает — не прокормишься женским трудом.
Послушания по-барятински
— Ну какие у нас послушания? — проводит «экскурсию» по монастырю мать О. — Самообслуживание в основном. Кухня, уборка, немного на огороде… Порежешь зеленый лук после ужина?
«Да о чем тут говорить, всего-то и дела — лук порезать», — думаю я, но, увидев тазик, полный буйной зелени, понимаю, что на кухне я останусь часа на полтора-два.
Сбор клубники на грядке — сплошное удовольствие: даже слегка порченые ягоды на стол не годятся, их можно отправлять прямо в рот. Клубника приправлена беседой.
— Очень хороший у меня препод по французскому был, — рассказывает мать Е. — Я уж думала, что буду говорить, как сами французы. Да не успела — в монастырь ушла.
Специфическая забота в Барятино — о кошках. Накормить 64 зверушки (подкидывают!) каждый день — особое послушание, и я не раз наблюдала, как мать А. идет через двор с большой кастрюлей, а за ней бежит мяукающая толпа. Поделюсь и открытием: рыбьи потроха и плавники с кухни достаются не кошкам, а курицам…
Неделя в монастыре обогатит и некоторыми новыми навыками. Вот, например, как разделать рыбу под названием зубатка? Теперь я это умею. Правда, говорят, мне повезло — досталась туша всего в пять килограммов весом. Ее хоть как-то можно было ворочать. А бывают они и гораздо крупнее.
Литературное приобретение
— Никак опять об Диккенса! — восклицает мать А., споткнувшись об котенка по имени Диккенс, и все, кто в это время трудится на кухне, понимают, что это игра с цитатой из Хармса. Кажется, чтение здесь — одно из важнейших послушаний. На следующий день после пожара игуменья закупила одежды-обуви, посуды-тазиков и… несколько томиков стихов для утешения сестер.
А монастырский сайт, где регулярно появляются новые статьи и фотографии, поражает и живостью языка, и тонким вкусом. Здесь об истории и о планах на будущее, о буднях и о православных праздниках, о некнижных утешениях от Господа… Например, в одну из ночей на кресте храма ночевал аист — взъерошенный крылатый паломник, — и я видела его не только на сайте.
Не знаю; может быть, соединение хорошего образования с непревзойденной поэтичностью (а подлинная поэзия лишена слащавости) окрестных пейзажей и дает эффект «творческого отпуска»? Неделя в обители — это, например, семь совершенно разных закатов.
Напомню, что службу Ломовской иконе Божией Матери составили именно здесь. Думается, гимнография — одна из высших областей литературы.
Впервые я попала сюда в 1995 году, после Рождества. Тогда я ходила в московский храм Малое Вознесение к о. Геннадию Огрызкову, и он предложил нам с Емилией поехать вместе с ним в монастырь, навестить нашу, так сказать, духовную сестру Татьяну М., которую он благословил на жительство в этой обители. На уазике добирались довольно долго, но, как всегда с батюшкой, поездка казалась приятной. Помнится, проезжая Медынь, он заметил: «Какое красивое название!».
Матушка была в отъезде, нас встретили сестры, проводили в бревенчатую избу, и после суетной Москвы я ощутила благодатную атмосферу этого дома, удивительный, скорее домашний, чем общежительный, уют. Тепло дома дополнялось теплом встречи, добрыми, искренними улыбками сестер; Татьяна сияла от счастья. Обед мы готовили вместе, а потом с батюшкой во главе обедали за большим столом, окруженным лавками, освещенным двумя лампами под большими оранжевыми абажурами.
Батюшка послужил в храме молебен перед чудотворной иконой Божией Матери Ломовской; тогда икону было трудно разглядеть за массивным окладом и множеством украшений.
Потом вернулись в дом, и Татьяна с удовольствием пела нам рождественские колядки; сколько ее знаю, никогда больше, ни до того, ни после, не видела ее такой счастливой и по-настоящему искренней. (После смерти о. Геннадия Татьяна покинула монастырь; иногда приезжает на недельку, но так и живет в миру – ред.).
На обратном пути батюшка прервал наши благодушные переживания вопросом, для меня абсолютно новым и неожиданно приятным: «А что, кто-нибудь из вас хотел бы вот сейчас, сразу, остаться в этом монастыре навсегда?». Я не задумываясь ответила – да, осталась бы, Емилия тоже, может с меньшей горячностью. Батюшка разрешил ей уходить хоть сейчас, а мне после того, как станет на ноги младший сын Павел…
В 1997 году под праздник Благовещения дорогой наш батюшка отошел ко Господу. Многое изменилось по его кончине, на приходе нашем сбылась евангельская истина: поражу пастыря и разыдутся овцы. Вопреки ожиданиям, жизнь разбросала нас по разным местам. Моим духовником стал о. М., игумен Оптиной Пустыни, тогда же переведенный в Москву на подворье в Ясеневе. Я очень любила Оптину и до 1997 года всегда по благословению о. Геннадия проводила там Святки, остро ощущая притяжение монастырской благодати; одно останавливало: я женщина и не могу связывать свое будущее с мужским монастырем.
И вот на Святки 1998 года, когда на работе мне традиционно предоставляли отпуск, возник вопрос – куда поехать. Вспомнила я Барятино и подошла к отцу М., готовясь долго объяснять про этот монастырь. Однако батюшка только с удивлением спросил: «Откуда ты знаешь Барятино?»; я объяснила про о. Геннадия и получила благословение.
Ехать можно было на ранней электричке и потом двумя автобусами, либо прямым автобусом с отправлением во второй половине дня. Утром я чуть проспала и опасалась опоздать на электричку, лень подсказывала поспать еще, не торопиться, навестить могилку о. Геннадия, а после отправиться автобусом. Но – автобус придет поздно, места не очень знакомые, темнеет рано… короче, заставила себя собраться и лететь к электричке, успела в последнюю минуту. От Малоярославца автобусом добралась до барятинского поворота, только вышла, поставила сумки, даже не успела поправить платок на голове, как подъехал автобус. Через пять минут я уже стояла на развилке, от которой до Барятина около километра. Деревенские жительницы, ехавшие со мной в автобусе, шустро направились в сторону села, а я пыталась измерить расстояние до храма, виднеющегося впереди, и рассчитать свои силы тащить сумки; не торопясь, пошла, и вдруг одна из шедших впереди женщин катнула ко мне пустые санки: «Я потом приду за ними в монастырь». В этот момент, при виде санок на заснеженной дороге, меня охватило странное чувство: если это не благословение о. Геннадия, то что же?
Мать С., встретив меня, тут же попросила перебрать какие-то платежки, счета, и я сразу влилась в жизнь монастыря, не было ощущения, что я паломница, казалась себе такой же сестрой, постоянно здесь обитающей. Общая трапеза, общие послушания – не было духовной преграды, которую я чувствовала в других монастырях.
Приехала Матушка, и у нас состоялся первый разговор. Оказалось, что о. М. в ранней юности учился вместе с ее сыном, теперь священником, и вместе с ним начал ходить в храм. Оттого я почувствовала сердечное расположение к Матушке и к монастырю, как духовно родному месту, где душе моей уютно и тепло.
Тогда в монастыре служил о. П., он – чисто внешне –напоминал мне о. Геннадия. Помню, однажды перед ужином в трапезной все, в состоянии некоторой усталости после трудового дня, сидели в ожидании Матушки – на несколько минут воцарилась тишина и покой, только ходики громко тикали, по избе ходил кот Рудик, похожий на кота нашей семьи, погибшего при падении с балкона, тоже по имени Рудик… Мне стало так хорошо в окружении любвеобильных сестер, что я невольно подумала: «Где я нахожусь? Знаю, где я нахожусь – я в раю»…
В следующий раз я приехала вскоре после исчезновения чудотворной иконы; в киот поместили копию, написанную одной художницей до похищения. Сестры глубоко скорбели, тяжело переживали утрату, я искренне сочувствовала. Тогда в монастыре началось чтение Неусыпаемой Псалтири. Иконы Богородицы были во всех помещениях монастыря; когда мне доводилось читать псалтирь, да и в любое другое время, приходило убеждение, что Матерь Божия утешает сестер, глядя на них со Своих икон добрым живым взглядом. Тогда на Рождество и Крещение распускалась верба вблизи храма; вообще в те скорбные дни Господь особо посещал обитель Своею благодатью.
Когда икона нашлась, мне пришлось снова брать отпуск, чтоб присутствовать при ее торжественном возвращении. Снова я жила в общей семье сестер, с ними несла послушания на кухне, в огороде. Несколько раздражало карканье грачей. Однако за несколько дней до праздника 25 июня я, работая на огороде, стала свидетелем удивительного зрелища: туча грачей, оставив гнезда, взмыла в небо и устремилась за реку – воцарилась благодатная тишина, прерываемая лишь звоном колоколов и благозвучным чириканьем ласточек, стрижей и других птиц.
Икону встречали в начале дороги, ведущей к монастырю. Владыка, священники попеременно несли ее на руках, а перед ними маленькие девочки бросали на их пути цветы; будто Сама Богородица шла по усыпанной васильками дороге меж изумрудно-зеленых полей; голубое небо без единого облачка виделось Ее покровом. Множество людей съехались встречать Ее, счастье, ликование, радостные слезы сопровождали крестный ход. В храме икону прикрыли прозрачной пластмассой, чтобы можно было прикладываться, а мне доверили стоять рядом и вытирать следы поцелуев.
После обеда сестры собрались в храме; икону не сразу убрали в киот, под стекло, и удалось вдоволь налюбоваться ею; я всё пыталась разглядеть какие-нибудь штрихи, мазки кисти, и ничего не уловила; может, дерзко сравнивать, но икона казалась фотопортретом Матери Божией! Помню, как причитала м. В.: «Ой, наконец-то Ты вернулась! А я-то Тебя искала, я-то Тебя ждала…»; и Она отвечала любящим взглядом.
Все эти годы я при всякой возможности устремлялась в Барятино, но совсем остаться по семейным обстоятельствам не получалось. Только два года назад я наконец водворилась в монастыре, но это уже другая история…
